НА КАЗАЧЬЕЙ ПАСЕКЕ

Никак я не могла понять, почему пчел называют животными. Думаю, наверное, потому что новорожденных пчел кормят молоком. Конечно, не коровьим, а пчелиным маточным молочком. О процессе сбора меда корреспонденту газеты «Казачий Терек» рассказал пасечник из станицы Новомарьевской, 75-летний казак Анатолий Леонтьевич Белоусов. Ну, а раз хозяин казак, значит, и пчелы казачьи.

В этот день было пасмурно, и пасечник предупредил: «Пчелы сегодня злые, и лучше их не трогать». Может, оно и к лучшему, не очень-то хотелось быть искусанной. Мы проходим в комнату. На столе вижу «Учебник пчеловода», который Лёнтич (так Белоусова зовут местные) читает в свободное время. Он немного стесняется, и все время теребит книгу в руках, как будто пытаясь в ней найти поддержку. Однако постепенно волнение проходит, и я слушаю рассказ об удивительном увлечении, которое сложно понять обычному человеку. В моей голове никак не укладывается, как можно любить насекомых, ведь это не мягкая кошка или ласковая собачка. Я даже пытаюсь уговорить Лёнтича бросить это дело, которым тот занимается уже сорок лет.

— Не можно их бросить, — говорит он. – Привыкаешь к ним, но не каждый выдержит, кусают больно, каждый день пять-десять укусов. Интересно с ними работать, летают, мед несут… Вот, если укусит пчела за палец, например, то медом намажешь его, а они садятся объедают мед и яд отсосут, тогда не так болезненно уже.

Я все-таки рискнула подойти поближе и посмотреть, как устроен улей. Обычный прямоугольный ящик, внутрь которого вставляются рамки с ячейками для меда и пыльцы. Внизу леток – отверстие, через которое хозяева попадают в дом.

— Пергу, то есть пыльцу, рабочие пчелы несут на ножках, — разъясняет Анатолий Леонтьевич. – В зобике они несут нектар с цветка и, пока летят, перерабатывают его в мед. Пчелы-приемщицы принимают. Кроме них, есть молодые пчелы, которые еще не летают. Они сидят в улике и греют расплод. В этот период у них вырабатываются восковые железы, и они оттягивают рамки (строят соты). Дня через три-четыре пчела становится рабочей. Продолжительность ее жизни 45-50 дней. Летом у нее быстро вырабатываются крылышки. А вот зимует она долго. В это время в улике организовывается клуб, где сами пчелы поддерживают температурный режим +35 градусов. У них начинается клубная жизнь: кормят медом матку (она сама не ест). Трутни тоже живут здесь. Помимо отцовской функции, они еще греют расплод, и хотя поедают мед, бить их жалко.

По словам пасечника, когда пчел становится много, они уходят из улика, заставляя матку закладывать и высевать мисочки (большие ячейки) – это признак того, что пчелы идут на роение. Новая матка буквально плавает в мисочке, которую рабочие пчелы заливают молочком. Личинка купается в молоке, потом заходит в кокон, а через некоторое время у нее образуются ножки и крылышки. Количество пчел в улье зависит от матки.

Оказывается, существует множество разных пород пчел. В нашем регионе преобладает кавказская горная. Анатолий Леонтьевич говорит, что они самые миролюбивые. Очень любопытно, что пчел считают на килограммы. Хорошая семья – это 4-5 килограммов.

Лёнтич увлеченно рассказывает о своих пчелах и растениях, с которых получают мед. Это рапс, подсолнечник, акация, эспарцет, донник… И мед — золотистый, темный, белый…

Но не все гладко в этой работе.

— Подсолнухи отцветают, начинают щуры нас мучить, — жалуется пасечник. – По 700-900 штук пчел съедает в день каждая птичка. По размеру они похожи на скворцов, но золотисто-зеленого цвета. Мы никак с ними не боремся, не будешь же их стрелять?

Белоусов рассказал и некоторые интересные факты из жизни пчел. Оказывается, пчеловода они узнают по запаху, нюх работает у них лучше, чем у собаки. Они не видят красного цвета, для них это все равно, что черный.

Я не перестаю удивляться, сколько пользы за свою короткую жизнь приносит пчела, оказывается она, еще и делает прополис. Это смола, которой не только герметично закупоривается улей. Ее очень часто используют в медицине, например, при язве желудка.

Разговаривая с пчеловодом-казаком невольно возвращаемся к теме казачества.

— Я родом из Астраханской области, — говорит Анатолий Леонтьевич. — В свое время в Ростове учился на киномеханика, работал на газопроводе Ставрополь-Москва. И до определенного момента никакого отношения к казачеству не имел. Я просто не знал, что мой отец был казаком. Он сам был с Поволжья. В 21 год служил в Петрограде у царя. А узнал я об этом совсем недавно, в 70 лет. Мне рассказали родные. Вот ведь всю жизнь молчали. И отец, и мать боялись, видно, гонений.

Но среди старых фотографий все-таки сохранилась одна, подтверждающая его слова. На ней изображен его отец — молодой парень с медалью на груди. Причем медаль висит на шее, как медальон.

— С Поволжья же были засланы сюда казаки Екатериной, — Белоусов немного вспоминает историю. — Но они не дошли, часть погибли, многие вернулись, а потом Екатерина драгунский полк для сопровождения приставила, и они шли на Кавказ, на Терек, на Кубань. А я, когда сюда приехал, нашел девицу белую казачку (блондинку) и женился. Но это уже другая история.

Ирина Щербакова, ст. Новомарьевская, Ставропольский край
2012 год